Пандемия показала слабые места системы госуправления: чем Москва отличается от Петербурга

Пандемия показала слабые места системы госуправления: чем Москва отличается от Петербурга

В последние недели официальная статистика скорее радует, чем расстраивает: экономика растет быстрее, чем ожидалось! Доходы населения и инфляция, правда, слегка подкачали — так ведь к этому мы уже привыкли, правда?

Но Россия — страна огромная и очень разнообразная. Среднестатистические показатели далеко не всегда объясняют особенности происходящих в ней процессов. О том, как российские регионы пережили коронавирусный кризис прошлого года, насколько успешно они восстанавливаются, в чем разница между Москвой и Питером и что можно было бы сделать для более быстрого развития, «МК» поговорил с профессором кафедры экономической и социальной географии России географического факультета МГУ, доктором географических наук Натальей ЗУБАРЕВИЧ.

— В прошлом году из-за локдауна и прочих ограничений экономика просела, причем сильнее просела экономика крупных городов и тех регионов, где развита сфера услуг. А что сейчас? Действительно так все бурно растет, как нам говорят?

— По прошлому году все не так однозначно. У нас не одна, а две проблемные зоны: сильно просели доходы бюджетов не только в крупнейших городах с развитым сектором услуг, но еще и в большинстве нефтедобывающих регионов, потому что сократился объем добычи из-за падения цен на нефть и сделки ОПЕК плюс (страны — производители нефти, члены ОПЕК и Россия договорились сократить с 1 мая 2020 года на два года добычу нефти. — «МК»). Это уменьшило поступления налога на прибыль в бюджеты регионов.

Что касается сферы услуг, то пострадали не только крупные города. Доходы общепита, торговли, платных услуг очень сильно просели и в республиках Северного Кавказа. Скорее всего, это не только карантинные меры, но и попытки адаптироваться к ситуации через уход в тень. То есть малый бизнес, который преобладает в услугах, сократил работу вбелую.

В этом году реальный сектор экономики действительно восстанавливается, после спада так и должно быть. Медленнее всего процесс идет в добывающей промышленности, которая только к концу первого полугодия восстановилась до уровня того же периода 2020 года. Добывающие предприятия в локдаун не закрывались, но глобальный спрос на сырье восстанавливается медленно. А обрабатывающая промышленность, где часть предприятий не работала в локдаун, в 2021 году растет, за первое полугодие — плюс 6,4% к первому полугодию прошлого года.

Власти, конечно, не педалируют, что речь пока идет о компенсационном росте после падения. Важно понимать, что радостные цифры роста в первом полугодии 2021 года — это эффект низкой базы прошлого года. И когда вам говорят «плюс 31%», например, не надо сильно радоваться, потому что в предыдущем году было минус 24%.

— А что со сферой услуг?

— Услуги тоже восстанавливаются, но по-разному. В розничной торговле падение в январе–июне 2020 года было на 6,4%, а за полгода 2021 года — рост на 10%. Мне кажется, есть недоучет инфляции, но как бы то ни было — падение перекрыто.

В платных услугах самая крупная доля приходится на услуги ЖКХ, это наши платежки, следом идет общественный транспорт, а дальше все остальное, от парикмахерских до кинотеатров (общепит считается отдельно). Так вот, по платным услугам в 2020 году падение было чудовищным: минус 20%, потому что работу разных услуг ограничивали безжалостно. В первом полугодии 2021 года — плюс 19%, к допандемийному уровню подползли, но его не перекрыли. Повлияли и ограничения во вторую волну пандемии, и поведение людей: когда денег становится меньше, прежде всего экономят на услугах. Выросла задолженность по оплате жилищно-коммунальных услуг, ведь в 2020 году пени за просроченные платежи не начислялись — и долги перешли на 2021 год. Как всегда, самой высокой задолженностью отличаются республики Северного Кавказа, там все еще действует принцип «кому я должен, всем прощаю…»

— Падение доходов населения: как этот процесс выглядит в региональном разрезе?

— По данным Росстата, в 2020 году реальные доходы (с учетом инфляции) сократились на 3%. В первом квартале 2021 года (данные по второму будут только к концу августа) падение продолжилось — еще минус 2,8%. Многие эксперты говорят, что падение 2020 года к концу 2021 года компенсируется. Если это кого-то утешает, то хорошо. Но я напомню, что реальные доходы населения снижались с декабря 2014 года и за 2014–2020 годы сократились более чем на 10%. Соответственно, по доходам мы сейчас живем где-то на уровне 2011–2012 годов.

Региональная статистика доходов населения вызывает много вопросов. Например, в Чукотском автономном округе доходы населения в прошлом году и начале 2021 года непрерывно росли. Кроме того, в 2020 году росли доходы населения Ямало-Ненецкого округа. Это еще ладно, нефтегазодобывающий и богатый регион, но когда такая же динамика в Республике Тыва, поверить в это очень трудно. Такого не может быть, потому что не может быть никогда!

Московское ресторанное чудо

— Мы остановились на общепите.

— С кафе, барами и ресторанами удивительная история. По первому полугодию 2020 года этот сектор экономики просел сильнее, чем все остальные: минус 24%. Восстановление в первом полугодии 2021 года было стремительным: плюс 31%!

— Но это еще до введения куар-кодов в Москве, их влияние не посчитано?

— Их в последнюю неделю июня ввели… Причем в Москве с общепитом все еще круче: минус 26,5% в первом полугодии 2020 года и плюс 55% в первом полугодии 21-го!

— Может, просто цены выросли на продукты и размер чека тоже?

— Индексы учитывают инфляцию, так что, скорее всего, не в ней дело. Сравним Москву с Питером: в первом полугодии 2020 года общепит Санкт-Петербурга рухнул на 30%, а в первом полугодии 21-го плюс 32%, то есть только отыграли падение, и все.

— Что же в Москве такого чудесного случилось?

— В Москве быстрее росла зарплата, а со второго квартала 2020 года начался рост реальных доходов населения, но это не все объясняет. Когда идешь по городу, видишь заполненные веранды кафе и ресторанов… Возможно чисто психологическое объяснение: москвичи изголодались по живому человеческому общению. Строгая сенсорная депривация во время карантинов и больших смертей во вторую волну привели к тому, что как только люди почувствовали себя чуть получше, а это было с апреля до начала июня, пока опять заболеваемость не полезла вверх, они пытались потреблять как «до того». Несмотря на сильный рост цен в общепите.

— Это было символом возвращения к нормальности?

— Да, потому что поход в парикмахерскую или в химчистку не дает такого острого ощущения возвращения к нормальной жизни, а вот встретиться, посидеть в кафе со своими, поболтать… Эмоциональное действие, которое дает ощущение, что эта жуть проходит.

— По услугам картина по регионам, кроме уникального московского общепита, более-менее одинаковая?

— По-разному. Опять должна предупредить: качество региональной статистики по этим видам деятельности — розничная торговля, общепит — и так было не очень, а в ковидный период стало хуже. Но правило «как упал — так и отжался» работает. Сильно упал — сильно отжался, слабо упал — слабо отжался… Вот, пожалуйста, Курская область: в первом полугодии 2020 года — минус 2,5%, в первом полугодии 2021-го — плюс 2,5%. Но динамику оценивать бессмысленно, если вы не знаете жесткость прошлогодних ограничений в конкретном регионе. Исключение, как мы уже говорили, — столица нашей родины, где не отжались, а взлетели.

— А что же московские рестораторы все время плачут и стенают?

— Так поэтому и плачут! Они начали взлетать, увидели, что наконец отбивают издержки прошлого года, а их подрезали… Сила крика зависит от скорости восстановления.

Петербург какой-то вялый

— Москва и Петербург — две столицы, крупнейшие города страны. В том, как они переживают эпидемию и вызванный ею кризис, больше общего или отличий?

— Отметим сначала общее: оба эти города потеряли в два раза с лишним поступлений налогов от крупных компаний, которые переводят значимую часть своей прибыли на штаб-квартиры. В Санкт-Петербурге сидит компания «Газпромнефть», она просела, в Москве сидит много кто, и если у банков было все хорошо, то у нефтяных компаний гораздо хуже. Еще одна общая черта — и там, и там довольно сильно упали все услуги. В обоих городах был жесткий локдаун, чуть ли не самый жесткий в стране. По общепиту и розничной торговле Питер просел сильнее, чем Москва, а столица сильнее всего просела в платных услугах, в том числе за счет общественного транспорта. В гигантском городе с разветвленной сетью общественного транспорта население по понятным причинам стало гораздо меньше ездить в метро и автобусах…

Если же говорить о доходах населения, то в Москве они падали меньше, чем в среднем по стране и в Санкт-Петербурге, и рост начался раньше.

— А почему?

— Индексация немалых зарплат в крупных компаниях, чиновникам, бюджетникам, повышение заработной платы силовикам, которых в Москве намного больше. Москва первая выходит из падения доходов населения в силу высочайшей концентрации бюрократии и силовиков и многочисленного менеджмента крупных компаний. А НДФЛ, между прочим, — это больше 40% всех доходов бюджета столицы, мы налогами со своих зарплат его формируем…

— Но в прошлом году и в столицах, и по стране в целом сильно выросла безработица.

— С безработицей происходили любопытные вещи. Сначала по стране в целом. Есть показатель общей безработицы по методологии МОТ (Международная организация труда. — «МК»), он измеряется через опросы населения. В России до ковидного кризиса она была минимальной: 4,6% рабочей силы в первом квартале 2020 года, то есть ее практически не было, потому что то, что меньше 5%, обычно связано с краткосрочной незанятостью при перемене места работы. В ковидный кризис этот показатель вырос до 6,4%. Это очень небольшой рост. В Америке безработица по методологии МОТ скакнула в разы, а у нас чуток поднялась… Сразу возникает вопрос, как опрашивали, честно ли отвечали люди, но как бы то ни было — очевидно, что показатель безработицы по методологии МОТ в России не отражал влияния кризиса.

Зато зарегистрированная безработица сделала невероятный прыжок, которого не могло бы быть, если бы государство не изменило правила игры. Зарегистрированная безработица — это когда ты сам пришел в службу занятости или зарегистрировался онлайн, это инициатива человека, а не опрос… В марте 2020 года уровень зарегистрированной безработицы — 1% трудоспособного населения, 700 с небольшим тысяч человек. В ковидный кризис государство увеличило пособия по безработице и резко упростило регистрацию. В июне 2020 года уровень зарегистрированной безработицы вырос до 3,7%, а на пике в сентябре — почти 5%! Обычно уровень зарегистрированной безработицы ниже безработицы по МОТ как минимум в три раза. Но в ковидный кризис стандартная пропорция рухнула: зарегистрированная безработица 3,5%, а мотовская 6% с небольшим. Такого не было никогда.

А с октября 2020 года зарегистрированная безработица начинает быстро снижаться, несмотря на пик второй волны ковида. И мы знаем причину: были отменены пособия на детей безработных, изменена в сторону ужесточения система регистрации в службах занятости и увеличена «вниз» дифференциация пособий — от 1,5 тысячи минимального и до прожиточного минимума только тем, кто хорошо и много зарабатывал до увольнения.

Народ у нас умный — если денег дают значительно меньше, зачем тратить силы на регистрацию. И к концу июня 2021 года уровень зарегистрированной безработицы упал до 1,6%, еще немного — и мы по этому показателю про ковид забудем.

— Можно пособия и вовсе не платить, еще лучше будет все выглядеть…

— В Казахстане, кстати, почти нет безработицы, потому что жители сельской местности, которые имеют землю и какой-то скот, считаются «самозанятыми»…

Вернемся к столицам. В прошлом году и в Москве, и в Санкт-Петербурге люди, потерявшие работу, пошли регистрироваться, чтобы получить пособие. В Москве была еще городская надбавка, пособие достигало примерно 18 тысяч рублей в месяц. Смотрим динамику: доковидный уровень зарегистрированной безработицы в Москве был 0,4% — на пике в сентябре 3,1%, в Петербурге доковидный уровень — 0,5%, на пике 3,5%. В июне 2021 года уровень зарегистрированной безработицы в Москве снизился до 0,6% от численности рабочей силы, а в Санкт-Петербурге только до 1,1%. То есть рынок труда Северной столицы восстанавливается медленнее.

— А что такое?

— Причин может быть несколько. Первая — неважно себя чувствует промышленность, а в Питере гораздо больше промышленных предприятий. Вторая — проблемы сектора услуг. И третья — Питеру не так сильно сократили субвенцию из федерального бюджета на выплату пособий или порезали ее меньше. А когда есть деньги на выплаты — зачем ставить препоны регистрации?

Скорее всего, ужесточение регистрации безработных сопровождалось оптимизацией, назовем это вежливым словом, объема субвенций, и сколько регионам перечислили денег, столько людей и регистрируют. Вот Северному Кавказу в самую последнюю очередь сокращали субвенцию на выплату пособий по безработице, и на пике в Ингушетии 25% рабочей силы было зарегистрировано в качестве безработных, каждый четвертый, а сейчас 16%. Чечня — то же самое: на пике 26%, сейчас чуть меньше, 12%…

Но если вернуться к столицам, Москва выходит из кризиса быстрее, чем Питер. Летом прошлого года я писала, что Москва будет первой выбираться из пандемийного спада, и, к счастью, не ошиблась.

— Тут только объективные обстоятельства или деятельность региональных властей играет роль?

— Конечно, Москва — огромный рынок, здесь максимальная концентрация платежеспособного спроса. Но Москва и гораздо больше помогала бизнесу, чем Петербург. На что тратит деньги Москва? Она проводит активную контрциклическую политику (денежно-кредитная политика, которая направлена на предотвращение кризисных явлений или их преодоление. — «МК»). Из городского бюджета инвестируются новые стройки, чтобы был мультипликативный эффект: спрос на стройматериалы, работников. Недаром именно Москва громко кричит, что ей не хватает миллиона строителей. Расходы на национальную экономику в Москве выросли за январь–май 2021 года на 58%, а доля этих расходов очень высокая — 46% от всех расходов. Это прежде всего дорожное хозяйство и транспорт. Метро, диаметры…

А в Питере расходы на национальную экономику в общей структуре расходов составляют лишь 20%, и рост по сравнению с прошлым годом всего на 6%… Никакой контрциклической политики, которая раскручивает экономику, там нет. То есть Москва за счет очень активной политики ускоряет восстановление экономики, а Питер живет, как живет. Более того — живет настолько вяло, что даже если взять остальные регионы без Москвы, у них рост расходов на национальную экономику по январю–маю 2021 года плюс 11%. А у Питера, как уже говорилось, плюс 6%…

Иллюстрация к статье: Яндекс.Картинки

Оставить комментарий

Вы можете использовать HTML тэги: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <s> <strike> <strong>

Лимит времени истёк. Пожалуйста, перезагрузите CAPTCHA.